Сатира — своеобразное зеркало,
в котором каждый, кто смотрит в него,
видит любое лицо, кроме собственного.
(Джонатан Свифт)
Прага не везде блещет готикой и барокко, и уж тем более не в любом ее уголке можно обнаружить природные орнаменты или чугунное литье модерна. Есть немало мест по сей день несущих на себе печать совсем иного – социалистического времени – с его иногда наивными, чаще идеологизированными, а кое-где – и откровенно странными на взгляд любителя элегантной и исторически содержательной чешской столицы. Станция метро Влтавска расположена в пражских Голещовицах. Несмотря на свою относительную центральность, район вокруг станции не завораживает изысканностью. Строившееся в 70-х годах метро преследовало чисто утилитарную функцию, не концентрируя внимание на эстетическом восприятии. Но территорию рядом с метро решили благоустроить, придав ей то ли романтический, то ли мифологический облик. Результат получился неоднозначный.
Здание метрополитена служит основанием небольшого скверика, и идущему туда предстоит небольшое физическое (а следом и эстетическое) испытание – подьем по довольно удобной и не слишком высокой лестнице. Но эстетическое впечатление от фонтана оказывается спорным.
«Все течет, все изменяется…» – говорили древние. Именно так меняется впечатление о сюжете фонтанных скульптур. По мере приближения к лестнице внимание зрителя привлекают две фигуры резвящихся девушек: их обнаженные фигурки с наслаждением плещутся в фонтанных брызгах.
Эти соцреалистические нимфы настойчиво вызывают ассоциации с наивной или постимперессионистической живописью. Вихрем проносятся в памяти хороводы из картин Шагала, лубков Малевича и таитянских полотен Гогена. Степень удивления возрастает: водичка-то льется из ног верхней «девчушки» на голову нижней. Сюжет все больше завораживает.
Начинающийся, наконец, подьем по лестнице раскрывает художественный замысел и уводит зрителя совсем в иные дали. Путешественник с удивлением обнаруживает у верхней фигуры вполне реалистично изображенные первичные мужские половые признаки.
Спасибо, что оттуда ничего не льется, хотя это было бы так по-пражски, и возможно превратило эту скульптурную группу в прекрасную раблезианско-сатирическую историю, невозможную, однако, под тоталитарной пятой коммунизма. Лишь дойдя до самых верхних ступенек, окончательно шокированный наблюдатель, присмотревшись к голове верхней фигуры, обнаруживает и вторичные половые признаки – бороду, заслоненную руками и прижимаемой к губам дудочкой. Такое вот гендерно-детективное расследование.
Появилась эта композиция в 1984 году, не слишком, кстати, вписываясь в тогдашние социалистические вкусы страны, задыхавшейся под тяжелой ступней Советского Союза и его военной машины. Идеологическое давление эпохи «нормализации» не могло не отразиться и на изобразительном искусстве: по большим и малым чешским городам шествовали рабочие и колхозники, сжимавшие в своих трудовых кулаках кто серп, кто молот, кто советскую звезду. Но чешское искусство и в те годы проявляло изобретательность – ту самую, благодаря которой ее национальной культуре при всех многовековых чужих властях и иноземных влияниях удалось сохранить свое лицо и индивидуальность. Национальная находчивость, веками спасавшая чешский народ – это не стремление идти на открытый конфликт с многократно превышающими силами противника, а умение под простотой и наивностью спрятать умение посмеяться и над собой, и над другими. Фонтан, украшающий общественное пространство около станции метро Влтавска – почти живой тому пример. И, кстати, после длительной реконструкции, которой подверглась вся окружающая зона уже в нынешнем веке, памятник не был уничтожен как вышедший из моды или не имеющий художественной ценности. Фонтан выжил и продолжил веселить и создавать уют.
Что же за странные фигуры демонстрируют нам создатели фонтана скульпторы Ольга и Мирослав Худечек. Название композиции «Фавн и Влтава». С Влтавой все довольно просто: так называется главная чешская река, традиционно изображаемая прекрасной девушкой. А вот образ Фавна – интереснейший симбиоз мифов и легенд, причем преимущественно языческих. И в этом обращении к вере (не к христианству, которое при коммунистах было абсолютно под запретом), но к языческой, не менее важной для исторического и духовного развития Чехии. Ведь Богемия довольно поздно, только в конце 10 – начале 11 столетия, была христианизирована, и огромный слой истории – реальной и легендарной связан с тем самым языческим многобожием.
Конечно, партийные функционеры, следящие за соблюдением конъюнктурных правил не волновались – эта религия не конкурент социализму. Подозреваю, что большинство тогдашних чиновников от культуры и не заметили ухмылки авторов. Сюжеты древнегреческих и римских легенд являлись вполне разрешенными и идеологически возможными аллюзиями. Вряд ли тогдашний худсовет заглянул в справочник античной мифологии, или хотя бы в главный советский источник – сборник В.Куна «Мифы и легенды Древней Греции». Между тем, наш «фонтанный» герой был не таким уж безобидным созданием для морального облика социалистического гражданина. Италийский Фавн (или древнегреческий Пан) являлся добрым и очень веселым духом гор, лесов, полей, отвечающим за плодородие земли, животных и людей (!). Обладатель неоднозначной внешности – человекообразное существо с рогами и копытами. Любитель уединения в пещерах возле шумящих источников, до крайности любвеобильный, старательно собирающий вокруг себя толпы нимф, сатиров и прочих не отягощенных нравственностью существ – таково описание этого мифологического персонажа. Где еще, как ни в Чехии, мог вольготно прижиться подобный образ? Особенно учитывая его давнюю и традиционную музыкальность – виртуозное владение свирелью.
С серьезным лицом и внешним почтением к социалистическим соревнованиям, «пятилеткам за четыре года» и всевозможным идеологически выверенным сюжетам, авторы создали совсем не пошлый, по-семейному интимный, добрый и веселый рассказ о чешской природе, истории и обычаях. В лучших традициях оптимистичного «швейковского» упрямства, скоморошества и комедии дель арте искусство продолжило вести свою тихую битву за свободу.
Добавить комментарий