Всего пару недель назад Чехия погрузилась в траур и-за смерти своего самого известного певца Карла Готта. Его знал весь мир, поэтому смерть этого профессионала оплакивали в разных уголках мира. Но два дня спустя после кончины Готта, Чешская Республика потеряла еще одного талантливого, смелого и очень любимого всеми творческого человека – актрису Власту Храмостову. В мире она оказалась почти неизвестна, потому что ее творческая судьба сложилась совсем иначе, чем у «чешского соловья».
Она родилась в Брно в 1926 году. Окончила брненскую консерваторию, и начала свою актерскую карьеру: снималась в кино, работала на радио и в театре. Но личная жизнь привела Храмостову к конфликту с современным ей обществом. Ее первым мужем стал директор чешского радио в Брно Богумил Павлинец. Неугодный пришедшей к власти коммунистической верхушке, он был отстранён от всех своих должностей.
В шестидесятых годах гражданским мужем Храмостовой стал скульптор Конрад Бабрай. Но совсем скоро с Властой Храмостовой случается самое страшное, что может пережить женщина: в возрасте 4 лет их сын погибает в автокатастрофе. Может именно это несчастье сделало из нее ту самую «железную» и бескомпромиссную леди, которую никто и ничто не могли отговорить от принятых ею решений.
После ввода войск Варшавского договора, в начале 70-х годов актриса выходит замуж за оператора Станислава Милоту, брак с которым продлился почти пол столетия. Ведь они оказались еще и политическими единомышленниками. А политика все-таки ворвалась в жизнь Власты Храмостовой, отобрав у нее профессию.
1977 год поделил чешское общество на покорившихся и отверженных. Появилась Хартия 77, которую Власта Храмостова и ее муж Милота подписали одними из первых. Результат такой жажды свободы не заставил себя ждать: актриса была изгнана из театров, ее перестали снимать в кино и записывать на радио. Храмостова оказалась разлучена со своей публикой, что означало для нее профессиональную смерть. Двадцать последующих лет она вела не творческую, а диссидентскую жизнь, а сценой стала ее собственная квартира. Здесь, для круга близких друзей она перевоплощалась в те образы, которые старательно отодвигала от нее эпоха «нормализации». От тех лет остались только пленки, потому что муж-оператор снимал этим талантливые моноспектакли.
В 1989 году, после Бархатной Революции, Храмостова вернулась на настоящую большую сцену: перед ней распахнул свои двери главный театр страны – Национальный. Но кого оставалось ей играть? Бабушек-старушек. Она сыграла нескольких, но потом поняла, что всему свое время, ее актерский век окончился, и, несмотря на весь нерастраченный творческий потенциал, физические возможности мешают ей играть так, как это должно быть.
И все-таки, политическим образцом и эталоном Власта Храмостова оставалась до самого конца. Ведь говорить и думать то, что считаешь правильным, – главное! За это можно заплатить даже такую высокую цену, как собственная творческая нереализованность.
Впрочем, никого из своих коллег, подчинившихся тоталитарному режиму ради сохранения себя в профессии Храмостова не осуждала. Ведь каждый выбирает свою дорогу сам…
Добавить комментарий